Глава XXI
— Мудрец!
— Да.
— Мудрец, могу я занять минуту твоего времени?
- Ну конечно, у меня много времени.
- Ты только что пришел с собрания друзей в доме Авессалома?
- Да, это так.
- Не поделишься ли ты своими впечатлениями, полученными там?
- Ты хочешь знать мое мнение об Авессаломе и его друзьях?
- Да, если ты не против.
- Ну, я встречал много таких людей, как Авессалом. Много.
- И какой же он?
- Он и осторожен, и стремителен. Возможно, это выглядит как
противоречие, но это так. Полагаю, он верит в некоторые идеи, о которых
говорит. Но стремление уведет его дальше осознания невозможности
исполнить то, что он обещает. Исправление неправильного всегда стоит на
втором месте, на первом — желание получить силу.
- Извини, мудрец, я не понимаю.
- Два утверждения отложились в моем сознании. На одном из собраний, когда Авессалом отвечал на вопросы, он очень решительно заявил, что в царстве должно быть больше свободы. Всем это понравилось. «Народ должен вести только Бог, а не человек, — сказал он. — Человек должен делать только то, что Бог говорит ему. Нам нужно следовать за Богом, а не за человеком». Я верю, он говорил искренно.
На другом собрании он говорил о великом видении Царства Божьего,
которое он имел. И тут же он говорил о многих изменениях в системе
управления царством. Хотя он, кажется, не заметил этого, но он заявил о
двух непримиримых позициях. Много изменений – много свободы.
- Мудрец, мне кажется, я понимаю то, что ты сказал, но я не уверен, понимаю ли я самую суть.
- Авессалом мечтает. Мечтает о том, что должно быть и будет. «Вот — то, что я сделаю»,— говорит он. Но чтобы исполнить эти мечты, ему нужно содействие людей. Именно этот момент обычно упускают из виду. Такие мечты полностью базируются на предпосылке, что люди Божьи пойдут за новым лидером, что все будут видеть вещи так, как видит он. Такие люди не представляют проблем в своем будущем царстве. Возможно, люди последуют, но, может быть, и нет.
Самое большее, на что можно рассчитывать: люди Божьи будут идти за
лидером несколько дней. Они ни с кем не остаются слишком долго.
Постепенно люди начинают делать то, что хотят. Их можно воодушевить
выполнить чье-то желание, но ненадолго. Люди не проявляют большого
усердия, даже если они следуют за Богом.
- Что предпримет Авессалом, когда люди перестанут следовать за ним по своему желанию?
- Знаешь, не существует царства без разногласий. Даже Бог столкнулся
с недовольством на Небесах, как тебе известно. Путь любого царства
тернист. И люди, особенно Божьи люди, никогда не следуют за мечтой в
унисон. Нет, чтобы осуществить все, о чем Авессалом сказал сегодня,
нужно время. Не каждый согласится ждать. Будет ли он настаивать на
внедрении своих мечтаний в жизнь? Если да, то у Авессалома есть только
один выход — диктат. Либо так, либо он увидит только некоторые, если
увидит вообще, свои мечты осуществленными. Если он станет
диктатором, то я могу уверить тебя, что в недалеком будущем люди будут
недовольны им точно так же, как сейчас они недовольны нынешним царем.
Представь себе: Авессалом стал царем. А через какое-то время, весьма
недолгое, ты увидишь собрания, точно такие же, с которого я пришел...
только с другими лицами, мечтами и планами нового восстания, на этот
раз — против Авессалома! И когда Авессалом услышит о таких собраниях и
о планирующемся восстании, у него будет только один выход.
- И что, ты полагаешь, он сделает, мудрец?
- Бунтари, захватившие трон путем мятежа, не потерпят других бунтарей. Когда Авессалом столкнется с восстанием, он станет тираном. В нем будет в десять раз больше зла, чем он сейчас видит в вас. Он подавит восстание и будет управлять железной рукой... и страхом. Он раздавит любую оппозицию.
Именно этим всегда кончается бунт с громкими обещаниями. Таким будет путь Авессалома, если он отберет трон у отца.
- Но, мудрец, разве не были некоторые бунтари просто приобретением,
сокровищем, когда они свергали с престола деспотов и зверей?
- О да, некоторые были. Но я напоминаю тебе: это конкретное царство —
иное, оно отлично от всех других. Это царство Божьего народа. Это —
духовное царство. Я говорю тебе очень определенно: никакое восстание в
Царстве Божьем нельзя оправдать, и оно не может быть полностью благословлено.
- Почему?
- По многим причинам. Одно очевидно. В духовном царстве человек, ведущий к мятежу, уже доказал: не имеет значения, насколько грандиозны его цели или чисты помыслы; в его натуре заложена склонность к недовольству, в характере беспринципность, а в сердце скрытые мотивы. Если называть вещи своими именами, он — вор. Он создает недовольство и напряженную обстановку в царстве и затем — либо захватывает власть, либо уводит последователей. Последователей, которых он использует для утверждения своего владычества. Такое печальное начало, основанное на мятеже... Нет, Бог никогда не благословляет разделения в Своем царстве.
Весьма любопытно, что люди, которые чувствуют себя имеющими право
разделить Божье Царство, не чувствуют возможным для себя поехать в
другую землю и основать совершенно новое царство. Нет, им необходимо
украсть у своего правителя. Я никогда не видел исключений. Им всегда
кажется необходимым иметь, по крайней мере, нескольких последователей.
Начинать с пустыми руками и одному — это пугает даже самых смелых
людей. Это также говорит о том, насколько они уверены, что Бог с ними.
Каждое их слово, если правильно рассмотрено, говорит об их
неуверенности.
Есть много земель, не испорченных и не
принадлежащих никому. Есть множество людей в других местах, которые
желают следовать за истинным царем, настоящим мужем Божьим. Я повторюсь
(некоторые говорят, что я часто повторяюсь). Почему бы этим людям,
считающим, что они должны быть царями и пророками, не уйти тихо одним,
найти другой народ, другие места и там основать царство, которое они
представляют?
Люди, которые несут бунт в духовный мир, являются недостойными людьми, и здесь нет исключений. А сейчас мне пора уходить.
- Скажи, мудрец, как твое имя?
- Мое имя? История.
Глава XXII
Давид стоял на садовой террасе своего дворца. Внизу мерцали огни
Святого Города. Кто-то подошел к нему сзади. Давид вздохнул и, не
оборачиваясь, сказал:
- Да, Иоав, что случилось?
- Знаешь ли ты?
- Знаю, — тихо ответил Давид.
- И давно ты знаешь об этом? — спросил Иоав с беспокойным удивлением.
- Месяцы, годы,.. Возможно, лет десять. Может быть, я знаю это уже на протяжении тридцати лет.
После такого ответа Иоав не был уверен, что они говорят об одном и
том же. Ведь Авессалому было совсем не намного больше тридцати.
- Мой господин, я говорю об Авессаломе, — сказал он с некоторым колебанием.
- И я о нем, — сказал царь.
- Если ты так давно знал об этом, почему ты не остановил его?
- Я только что спрашивал себя о том же.
- Хочешь, я остановлю его для тебя?
Давид развернулся. В тот же момент Иоав знал ответ на свой вопрос.
- Не делай этого! Не говори ему ни слова. И не порицай его. И не
позволяй, чтобы другие порицали его или его поступки. И, естественно,
не останавливай его.
- Но тогда не завладеет ли он царством?
Давид опять вздохнул. Мгновение он пытался найти равновесие между слезами и улыбкой. Затем улыбнулся и сказал:
—Да, возможно, он сделает это.
- Что же будешь делать ты? У тебя есть планы?
- Нет. Совсем нет. Откровенно говоря, у меня нет никаких идей о том,
как себя вести. Я прошел через многие битвы и перенес многие осады. Я
обычно знал, как поступить. Но в данном случае я могу положиться
только на опыт своих молодых лет. Тот курс, которым я следовал тогда, кажется самым лучшим в данной ситуации.
- И что же это за курс?
- Ничего не предпринимать.
Глава XXIII
Давид снова остался один. Медленно и неслышно он прошелся по саду на крыше. Наконец остановился и стал размышлять вслух:
—Я ждал, Авессалом, я ждал и наблюдал годами. Я спрашивал снова и
снова: «Что в сердце этого юноши?» А сейчас я знаю. Ты сделаешь
немыслимое. Ты, Авессалом, разделишь Царство Бога. А все остальное —
только разговоры.
Давид помолчал мгновение. Затем, почти с трепетом, он продолжал, его голос притих:
—Авессалом без колебаний несет разделение в царство Бога.
Он ищет последователей. Во всяком случае, он не гонит их прочь от
себя! Хотя, кажется, что он непорочен и весьма благороден, он все
равно несет разделение. Число его последователей растет, несмотря на
то, что он настойчиво заявляет, что таковых у него нет.
Давид опять замолчал. Наконец он с насмешкой обратился к себе:
—Ну, хорошо, славный царь Давид, один момент тебе уже ясен. Ты
стоишь лицом к лицу с разделением, и, весьма вероятно, что тебя могут
свергнуть с престола. Теперь перейдем ко второму вопросу.
Он остановился, поднял руку и почти обреченно спросил:
—Что будешь делать ты?
Царство держится на равновесии. Кажется, у меня есть две возможности:
потерять все или стать Саулом. Я могу остановить Авессалома. Мне надо
лишь стать Саулом. В моем преклонном возрасте стану ли я Саулом? Я
чувствую, как сам Господь ждет моего решения.
Он опять помолчал, вглядываясь в темноту.
—Стану ли я сейчас Саулом? — спросил он себя, но громче в этот раз.
Голос ответил ему сзади:
—Славный царь, он никогда не был Давидом по отношению к тебе.
Давид обернулся. Это был Авесса, вошедший без доклада.
- Эта терраса — такое многолюдное место, — пробормотал Давид.
- Господин? — переспросил Авесса.
- Ничего. Достаточно сказать, что сегодня я не остался без
собеседников, сегодня, когда я предпочел бы одиночество. Что ты сказал
мне? Точнее, о чем я говорил?
- Ты сказал: «Стану ли я Саулом для Авессалома?» И я ответил: «Он никогда не был для тебя молодым Давидом».
- Я никогда не бросал вызов Саулу, я никогда не пытался разделить царство во время его правления.
- Ты это имеешь в виду?
- Больше того, — твердо ответил Авесса. — Саул был жесток к тебе и превратил твою жизнь в пытку.
***
Другие сайты автора : И смех, и не грех
Искусство мира
