Следование за Христом

Меню сайта

                                           Страницы : 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7

Денни Гундерсон

Сквозь пыль и прах

О КНИГЕ

Денни Гундерсону удалось одновременно совместить две трудно совместимые вещи: он написал поразительно простую и, в то же время, глубоко проникновенную книгу, выходящую за пределы обычного учебника для руководителей.

Эта книга — не справочник, предлагающий банальные советы о том, как увеличить численность прихожан в вашей церкви. Не была эта книга написана и для того, чтобы предоставить поверхностный, лёгкий опыт тем из нас, кто пробивается через сложности в процессе руководства.

Ценности Царствия Божия, воплощённые в жизни Иисуса и в других библейских жизнеописаниях, пробуждают решимость действовать. Денни не проповедует нам, а просто рассказывает истории об Иисусе и других библейских личностях и применяет принципы, извлечённые их этих рассказов, к сложностям современного руководства. Его точные образы проникают в суть наставничества посредством поразительно простых и, одновременно, меняющих жизнь уроков.

Денни идёт дальше размышлений о трёх классических ловушках для лидера — денег, женщин и славы — и достигает более глубокого осмысления жизненных ценностей. Несмотря на то, что каждый лидер подвержен вышеупомянутым искушениям, духовный наставник, не желающий принимать Иисуса Нового Завета и систему ценностей Его Царства, обязательно потерпит поражение. Или, словами Денни, "искушение снискать особую благосклонность или проявить лицеприятие может только обольстить своими чарами того, кто стремится занять высокое положение."

Денни Гундерсон использует широкий спектр мнений авторов из различных конфессий Тела Христова. Читателю будет дана возможность оценить взгляды тех, кто неудовлетворён современными методами осуществления руководства в нашей стране.

Он исследует вопрос смешивания личной уязвимости с положением в служении и приходит к выводу, что это опасное сочетание.

Эта книга — зеркало, в котором мы видим отражение собственной души. Я рекомендую её каждому руководителю, который желает не выслушивать больше готовые ответы, а ставить правильные вопросы. Я рекомендую Денни Гундерсона и написанную им книгу для использования её в мире, наполненном неискренними ответами и ложными стереотипами. Денни и его книга — реальны.

Флойд Мак—Кланг, 20 апреля 1992 года

ВСТУПЛЕНИЕ

Песок, вздымаемый в воздух мощными порывами ветра, превращался в мельчайшие секущие частички, которые с яростью обрушивались на теперь уже беспомощный караван. То, что начиналось, как многообещающее торговое путешествие в соседний город с целью обмена ткани на керамику, внезапно превратилось в сущий ад. Вопль ужаса, изданный женой хозяина, заставил всех содрогнуться. Они были беспомощны перед яростью бури.

"Иехазил! Иехазил!" — пытался перекричать рёв ветра хозяин. Он терпеть не мог звать на помощь, но знал, что последний лучик надежды вскоре погаснет, если его слуга Иехазил оставит их.

К тому времени поднятые в воздух массы пыли и песка уже затмили солнечный свет, дышать стало почти невозможно. Наступило какое-то головокружение. Люди и животные сбивались с пути. Всякая ориентация была потеряна.

Многие в караване изо всех сил старались сохранить порядок среди верблюдов. Животные были близки к панике. Если бы их не сдерживали, они бы с безумной силой вырвались в поиске укрытия и погибли бы в пустыне. И тогда, может быть, в отдалённом будущем бедуины спотыкались бы об их разложившиеся останки.

"Господин! Держитесь, я здесь," — звук слов из потрескавшихся губ был едва различим, но достаточно громок, чтобы хозяин очнулся от мрачных раздумий.

"Иехазил? Моя жена сзади меня. Решай. Знаешь: награжу щедро”. Голос хозяина был жестоко прерван мощным порывом ветра. Всё, что ему оставалось — держаться за свою драгоценную жизнь в надежде, что его жена делает то же самое. Теперь их судьба всецело находилась в руках их слуги.

Это было дни спустя... или прошло только несколько часов? Верблюд застонал, а затем упал на колени. Его ноша беспрепятственно соскользнула на землю. "А-ах!" — непроизвольный вскрик заставил животное навострить уши. Груда упавших запутанных одежд зашевелилась, а затем разделилась надвое: муж и жена, шатаясь, встали на ноги, ощупывая друг друга. Их постигла беда, но, по крайней мере, они остались в живых.

Медленно и болезненно их воспалённые глаза пытались что-либо рассмотреть. Это вызывало слёзы, к ним с трудом возвращалось зрение. Оказалось, они были частично защищены с востока скальными выступами.

"Мы спасены!" — воскликнул мужчина, глядя на жену. Вдруг он заметил боль в её глазах, смотрящих куда-то позади него. Повернувшись, он посмотрел по направлению взгляда своей жены.

"О, нет!" — простонал он. Наполовину погребённая в песке, виднелась знакомая фигура их преданного слуги Иехазила, скованная неподвижностью смерти.

Молча они опустились на колени, отдавая ему дань памяти. Теперь было очевидно, что их возлюбленный слуга Иехазил, не дрогнув, противостал ужасной песчаной буре, отдав свою жизнь, чтоб могли выжить они. Он вновь послужил им: на этот раз прокладывая путь сквозь пыль и прах в поисках убежища для своего господина.

Именно этот эпизод раскрывает происхождение греческого слова diakonos — "слуга". diakonos состоит из двух слов. Dia означает "сквозь, через", как в слове "диаметр" — отрезок, проходящий через центр окружности. Konos может быть переведено, как "пыль, песок, прах, грязь" или "земля". Итак, diakonos дословно означает "сквозь пыль (прах)". Иисус употребил слово diakonos , отвечая Иакову и Иоанну, стремившимся к первенству в новом Царстве: "Кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугою" (Марка 9:35).

Довольно интересно, что Иисус очень мало говорил о руководящем положении и ещё меньше о том, как его достичь. Его немногие упоминания о начальствующих, в основном, негативны и производят впечатление, будто Он считал эту тему, в лучшем случае, второстепенной.

Всякий раз, когда ученики начинали препираться о руководящих постах, Иисус не участвовал в этом, уклоняясь от прямых ответов на их вопросы. Вместо этого Он предпочитал на деле показывать, как надо служить. Поэтому неудивительно, что большинство современных христианских книг по принципам руководства избегают брать за образец жизнь Христа, отдавая предпочтение Моисею, Давиду, Неемии или Павлу (некоторые исключения будут отмечены в этой книге).

Относительное молчание Иисуса по данному поводу, однако, не должно истолковываться как то, что управление не является библейской концепцией. На самом деле, всё Писание свидетельствует, что Бог даровал людям способность управлять и призвал их к её употреблению. Те, кто убеждён в том, что умение руководить является исключительно даром, обычно оспаривают мнение о том, что лидерами "рождаются". Те же, кто считает навык руководителя призванием, опровергают тех, кто настаивает, что этому искусству нужно учиться. Обе стороны спора могут привести немало веских доказательств. Поэтому, вполне возможно, что сам предмет спора не суть важен. Первостепенным значением обладает качество служения мужчин и женщин, занимающих положение начальствующих, вне зависимости от того, как они его достигли.

Подзаголовок этой книги — "Руководитель: разрушение стереотипов". Много стереотипов окружает сегодня наставников в Теле Христовом. Вот наиболее часто встречающиеся из них:

• Хорошие лидеры должны быть способны "брать ответственность на себя".

• Хорошие лидеры должны использовать всякую возможность для продвижения своего служения.

• Хорошим лидерам следует направлять своё внимание на то, чтоб помочь исправиться другим.

• Хорошие лидеры усердно трудятся, чтобы достичь наилучших результатов и, следовательно, заслуживают особого почёта.

• Хорошие лидеры всегда держатся на должном расстоянии от своих последователей.

• Первое место в служении хороших лидеров занимает проповедь.

• Хорошие лидеры должны быть хорошими предпринимателями.

• Хорошие лидеры строго следят за тем, чтобы их последователи не угрожали их положению.

• Хорошие лидеры знают, что прежде чем человеку доверяют место руководителя, проходят годы подготовки, обучения и практики.

И этот список далеко не полный. Однако, исследуя дальше, мы обнаруживаем, что diakonos идёт вразрез с нашими представлениями о руководстве.

Христос, бесспорно, является величайшим Наставником, Которого когда-либо видел мир. Три года Его открытого служения в неприметном и беспокойном уголке Римской Империи не только бесповоротно изменили римскую цивилизацию, но и всё за ней последовавшие. И единственным правилом руководства Иисуса могло быть только diakonos.

Глава первая. Вступая на дорогу (Матфея 3; Иоанна 3)

Азор не мог не почувствовать нависшего в воздухе ожидания, беспокойного и нервозного. Это чувство не покидало его уже в течение многих месяцев, с тех пор, как он примкнул ко Крестителю. Но сейчас с каждым днём всё больше и больше людей собиралось вокруг Крестителя, внимательно прислушиваясь к его словам. Их всё сильней охватывало предчувствие, что должно было произойти нечто непостижимое.

Когда Азор нагнулся, чтобы вынуть камешек из своей сандалии, его глаза встретились со взглядом маленького, прыгающего на одной ноге, мальчика, которого поддерживала мать. Другая нога представляла собой опухшую безжизненную массу. Азор улыбнулся им. В ответ ему засияли две пары полных надежды глаз. Азор понимал, что они переживали. Конечно же, Креститель помолится за мальчика.

Азор поднялся и осмотрел толпу. На глинистых берегах реки толпилось около пятисот человек. Уже в течение многих дней народ стекался сюда, чтобы увидеть Крестителя. Азор вспомнил тот день, когда впервые увидел его. Нечто необычное в нём будило смутные воспоминания о патриархах мифического прошлого. Не только необычная внешность, суровая и немного странная. Люди привыкли к таким обликам, наблюдая религиозный быт фарисеев, саддукеев и святых людей.

Возможно, причиной тому были глаза, временами сверкавшие бурным восторгом, но чаще всего выражавшие напряжённое ожидание вести. Сама же весть была поразительно проста: долгожданный Мессия вскоре появится здесь, и Иоанн Креститель должен возвестить Его приход.

Азор часто думал об этом. Станет ли он одним из самых благословенных потомков Авраама, которые наяву увидят Долгожданного? Каким окажется Мессия? Конечно же, Он будет похож на Крестителя. И если к Иоанну стекалось столько народу, то какое множество людей будет собираться, когда рядом с ним будет стоять Мессия? Какое чудесное мгновение! И, согласно Крестителю, этот час уже на подходе.

"Он идёт!" — прозвенел тонкий голос забрызганного грязью уличного оборвыша. Толпы двинулись, как единое целое, сливаясь в поток и лихорадочно выискивая удобные для обзора места вдоль берега. Шум голосов и бегущих ног, крики и лай собак эхом пронеслись по долине.

Уверенный шаг Крестителя позволил ему пробиться вниз к воде. Какое-то мгновение он вглядывался в лица стоящих перед ним. Затем воскликнул: "Покайтесь, ибо приблизилось Царствие Божие!"

Одни замерли на месте, другие толкали соседей в бок, обмениваясь насмешливыми ухмылками по поводу дерзкой крамолы, которую слышали. Что-то в воздухе предвещало перемены, возможную смену установленного порядка.

"...Но Он сожжёт солому огнём неугасимым." Слова пронизывали своей откровенной суровостью. Толпа поёживалась под взглядом проповедника, притягивавшим их внимание даже сейчас, когда его уста умолкли. Азор никогда не уставал слушать Крестителя. Всякий раз, когда тот стоял перед постоянно растущим скоплением людей, он будто приоткрывал завесу истории, а не просто говорил слова.

Внезапно Азор ощутил вдали признаки лёгкого возбуждения. Он стал быстро прокладывать себе плечом путь в толпе. От предчувствия по спине поползли мурашки. Что же будет на этот раз? В глубине его сознания всегда гнездился страх мести фарисеев. Не будут же они бесконечно сносить столь резкое обличение. Может, это тот бесноватый, связанный по рукам и ногам, семья которого каждый день тащила его сюда? Часто слова Крестителя беспокоили его, и тогда он, теряя всякое самообладание, бросался на окружающих.

Приближаясь к месту волнения, Азор заметил и других учеников Иоанна, двигавшихся туда тоже. Он с облегчением подумал, что они смогут помешать беспорядку.

К удивлению, обнаружилось, что волнение исходило от какого-то Человека, пробиравшегося между теснившими Его людьми. Но этот Человек не мог быть причиной смятения. В Его внешности не было ничего особенного, и издали Он ничем не отличался от десятков своих сверстников, стоявших в толпе. Он был среднего сложения и одет в одежду простолюдина. Шёл целеустремлённо, не глядя ни на кого. Азор приблизился к Нему сзади на расстояние одного шага, озадаченно смотря, как толпа расступается перед этим Человеком.

Когда, наконец, Незнакомец появился перед Крестителем, стало ясно, что они узнали друг друга. "Мой брат," — выдохнул Креститель.

Незнакомец кивнул: "Да, много прошло времени. А сейчас тебе надлежит крестить Меня, Иоанн."

Тень смущения промелькнула на лице Крестителя. В долю мгновения лицо его брата преобразилось из прежде знакомого в облик, казалось, написанный кистью художника вечности.

"Иисус! Ты — это Тот..." Сказал скорее для себя, чем для кого-нибудь. Азор никогда не слышал, чтобы Креститель говорил таким тоном: его голос выражал безмерное удивление.

Незнакомца и Иоанна не сводили глаз друг с друга. Азору стало не по себе. Так никто ещё не принимал крещения. Саддукеи обычно рвали на себе туники и молились долгими и громкими молитвам, а большинство женщин плакали и льнули к Крестителю. Азор смотрел на двух мужчин и поражался тому, что Незнакомец и Иоанн участвовали в каком-то предопределённом действии, оказывая почтение друг другу.

Только когда наступил вечер, Креститель, наконец, рассказал своим ученикам об удивительных событиях минувшего дня. Всё произошло так быстро: голос с небес; голубь, парящий над головой Незнакомца; необычайная тишина, повисшая над вечно шумной толпой. Всё было сверхъестественно; и так же быстро, как появился, Незнакомец вновь исчез среди пыльных окрестностей. Всё снова казалось прежним, но в глубине души Азор знал, что эти события каким—то образом навсегда изменили Крестителя.

Теперь Иоанн впервые собирался поведать им об этом. Но прежде, чем он начал, кто-то из собравшихся выпалил: "Это был Он? Тот, о Котором ты всё время нам рассказывал?" Никому не требовалось объяснять, кто был этот "Он", что напомнило Азору о неизгладимом впечатлении, которое произвёл на всех Незнакомец.

"Как Его зовут? Люди говорят, что ты Ему родственник? Это правда?"

Креститель присел на камень. "Да. Его имя — Иисус, и Он мой родственник. Наши матери — двоюродные сёстры. Но я не видел Его уже много лет, с детства."

"Знает ли Он, кто ты?" — спросил Азор беспокойно. "Я имею в виду твоё чудесное рождение и обетования, данные твоим родителям?" Азор, как и многие в том краю, слышал историю о зачатии в преклонных летах Елисаветы и о том, как его отец онемел в знак своего неверия. Много раз ученики Иоанна ободряли веру друг друга напоминанием об уникальном предназначении Крестителя в Божьих очах.

Иоанн кивнул: "Я тоже знаю, кто Он." "Когда Он начнёт править?" — спросил другой взволнованный ученик.

"Успею ли я сходить в своё селение за мечом?" "Ты думаешь, Он сотрёт римлян с лица земли или просто сделает их рабами евреев?"

"Иоанн, Он сделает тебя первым среди начальствующих, не так ли? Не об этом ли Он говорил с тобою?"

"А у нас будут особые привилегии? Ведь мы с тобой с самого начала."

Вопросы посыпались на Иоанна. Ученики пребывали в благоговейном трепете. История и их судьбы шли теперь рука об руку, и они были в самом центре событий.

В течение нескольких последующих дней волнение нарастало. Иисус приходил ещё несколько раз и говорил с Крестителем, и всё это время ученики ожидали неизбежного призыва к действию. Некоторые стали беспокоиться по поводу того, что Креститель намеренно уклонялся от ответа. Либо он не знал того, что должно было произойти, либо не желал делиться с учениками. Любое из этих предположений приводило их в замешательство.

Едва ощутимые, перемены стали происходить. Для Азора они достигли своего апогея, когда он заметил Иисуса, проповедующего не с Иоанном, а дальше, вниз по течению, в явном противопоставлении. В панике он ринулся обратно ко Крестителю.

"Человек, который был с тобой — Иисус — на другом берегу Иордана. Вот, Он проповедует там, вниз по реке, и все идут видеть и слушать Его." Сбивчивость сообщения выдавала нараставшее разочарование Азора. Скрытый смысл его слов выражал и вызов и вопрос: "Что ты со всем этим собираешься делать?" Креститель посмотрел на Азора удивлённо, но терпеливо. "Не может человек ничего принимать на себя, если не будет дано ему с неба." В, его голосе не было никакого укора, лишь назидание. "Вы сами свидетели в том, что я говорил: не я Христос, но я послан пред Ним. Имеющий невесту есть жених."

Люди, слышавшие его голос, стали подходить ближе, заворожённые этими словами и сияющим восторгом лицом Крестителя.

"Друг жениха, стоящий и внимающий ему, радостью радуется, слыша голос жениха: сия—то радость моя и исполнилась!" Его голос звенел ликованием. Некоторые из присутствующих застыли на месте открыв рты, как птенцы в ожидании пищи. Другие толклись попусту, не понимая толком ничего, но чувствуя, что находятся среди тех, кто понимает.

Затем Иоанн Креститель отвёл свой взгляд и теперь уже смотрел за пределы земного. Тихим, но уверенным голосом он произнёс для всего человечества: "Ему должно расти, а мне умаляться."

Человеческое стремление к власти и искреннее желание истинного лидера служить взаимно исключают друг друга.

Наша история об Иоанне Крестителе началась с поворотного момента истории человечества. Иоанн был широко известен и глубоко уважаем в народе; он всегда говорил со властью и определённостью. Многие даже думали, что он и есть Тот, Кого ждали.

Иудеи приходили издалека, чтобы послушать Иоанна Крестителя, и многие менялись под воздействием его учения. Поэтому, для них естественным было ожидание оценки поступков Иисуса именно от Иоанна.

Когда Иоанн встретил Христа, то встал пред выбором: или направлять людей к Иисусу, тем самым подавляя собственное служение, или удерживать свой авторитет, дискредитируя Христа. Признавая Его Тем, Кого он ожидал и побуждая людей следовать за Иисусом, Иоанн положил начало умиранию своего собственного служения.

Ничто так не обескураживает, как внезапное осознание собственной ненужности после ожидания исполнения грандиозного предназначения, услаждающего воображение на вершине кажущегося величия. Думаю, вполне возможно предположить, что подобное испытывал Иоанн Креститель. Волнующее сознание того, что, наконец, Мессия пришёл, а вместе с Ним и исполнились долгожданные пророчества, сопровождалось жестокой реальностью редеющих людских толп вокруг самого пророка.

Хотя мы и не можем возвещать Христа этому миру так же, как Иоанн, каждый из нас призван сделать тот же выбор, что и он. Как наставники, мы должны умаляться на двух уровнях.

Первый уровень заключается в избрании следовать методам Иисуса, а не "нашего" служения и личному предпочтению. Второй - когда мы позволяем кому-нибудь другому возглавить служение или занять положение, которое в данный момент занимаем сами, и при этом не опасаемся, что этот человек справится с делом лучше нас.

Вопрос в том, сделаем ли мы этот верный выбор? Желаем ли мы умаляться, чтобы позволить расти другому, или наше эго препятствует этому? Бог часто требует умаления нашей роли как раз тогда, когда мы чувствуем, что, наконец, почти достигли цели. Но Он всегда требует этого ради нашего наивысшего блага и вопреки нашим яростным протестам.

Я сам осознал это с поразительной ясностью несколько лет назад. Служение, начатое мною, перестало развиваться. Я вспоминаю мучение, с каким наблюдал за тем, как буквально разваливалось основанное мною служение. Фонды начали иссякать. Стал уменьшаться приток учащихся в наши школы. Бодрый дух сотрудников угасал.

Сначала я предпринял попытку "сплотить войска" и уверить каждого, что мы просто атакуемы врагом. Однако, постепенно до меня стало доходить, что, несмотря на другие успокаивающие обстоятельства, Бог старается избавить меня от всепоглощающего желания быть в начальствующих. Он хотел перестроить мои мысли и поступки. Он желал, чтоб я увидел, что всякий успех, которым я тогда наслаждался, исходил от Него, а не от моих собственных усилий. Несмотря на это, где-то глубоко в подсознании меня угнетала неприятная мысль о том, что в случае провала служения моей репутации и положению руководителя будет нанесён непоправимый ущерб.

Но Бог был более всего заинтересован в развитии моего характера и навыка полагаться на Него, чем в обеспечении меня служением или положением, питающим моё самолюбие. Впоследствии мы с несколькими из оставшихся наставников решили, что пришла пора позволить служению умереть — полностью! Мы, по сути, свернули все дела и предложили сотрудникам искать водительства Божия в молитве о своём дальнейшем служении. Это не было попыткой уйти от ответственности или скрыть неудачу. Напротив, мы искренне признавали горькую реальность упадка, пришедшего в когда-то процветавшее служение. Как старшему руководителю, мне пришлось смириться с неудачей и столкнуться с такой стороной моего характера, которую я всегда не желал замечать.

М. Скотт Пек указывает, что "потребность контролировать ситуацию для достижения желаемого результата, по крайней мере, частично коренится в страхе потерпеть поражение сейчас, глядя в прошлое с пониманием, приходящим с годами, я отчётливо вижу, что в тот период Бог боролся в моей жизни со страхом потерпеть неудачу.

К тому времени я был руководителем уже много лет. Но, несмотря на растущую компетентность и способности, был слишком уязвим, чтобы смело противостать этому страху. Глубоко в душе жило отчаянное желание доказать, что я заслуживаю руководящего положения, и мысль о моей несостоятельности как лидера, была совершенно невыносимой. В итоге, я оказался рабом служения, ориентированного на внешнее впечатление, и это служение превратилось в жестокого и придирчивого хозяина.

В течение многих лет мне приходилось помогать людям выбираться из историй, похожих на мою собственную. В тех редких случаях, когда наставник оказывался не в состоянии признать свой прогал или слабость, нанесённый ущерб всегда оказывал продолжительное действие.

"Джон" основал церковь под эгидой евангельского движения. Вскоре, однако, Джон начал отходить от основных принципов этой деноминации и, являясь ещё молодым её членом, заявил, что хочет изменить методы движения.

Нет ничего плохого в желании внести положительные перемены в методику служения. Но стремление новичка переделать само основание служения — совершенно иное дело. Как объективного представителя другой организации, меня попросили быть посредником. Я наблюдал за тем, как коллеги Джона в любви предъявляли свои требования. Они получили от него много обещаний, но положение не изменилось к лучшему. Видимо, Джон слишком тесно увязал служение с личными намерениями и амбициями, чтобы добровольно поступиться хотя бы одним их своих "прав".

И без того болезненная ситуация ухудшалась. Решительные меры стали неизбежны, и Джон подал заявление об увольнении. Было бы чудесно, если бы с отставкой Джона проблема была исчерпана, на самом деле, она только разворачивалась. Джон делал всё возможное, чтобы саботировать служение. Он обладал многими прекрасными качествами, которые могли бы стать ценным вкладом в его служение, но он оказался неспособным совершить шаг доверия Богу и отказаться от власти. Если уж ему не суждено было управлять, он был решительно настроен на то, чтобы и никому другому не позволить занять его место. Другими словами, он желал процветания служению только под своим началом.

Размышляя над этой проблемой, я вспомнил, что Соломон столкнулся с похожей (см. 3 Царств 3:16-28). К нему привели ребёнка и двух женщин, притязавших на то, что именно она, а не другая, его мать. Чтобы "справедливо" разрешить этот спор, Соломон приказал принести мечь и рассечь ребёнка надвое. Одна из женщин запротестовала, прося сохранить жизнь младенцу и отдать его другой. Соломон знал, что говорившая и была настоящей матерью. Почему? Потому что она любила своего ребёнка настолько, что предпочла его благополучие своему.

Эта библейская история очень походила на случай с Джоном. Поняв, что служение будет существовать "без его руководства, Джон сделал всё от себя зависящее, чтобы "убить" его. Это была чрезвычайная ситуация, но к счастью, служение выжило, когда новое руководство взялось за его восстановление.

Легко судить Джона за его поведение, но если мы будем честны, то обнаружим похожие семена и в своём сердце. Какова будет наша реакция, когда мы встанем перед выбором: лишиться значимости своего положения для того, чтобы сохранить само служение или позволить кому- нибудь другому занять наше место? Примем ли мы решение уступить или будем упорствовать, до последней капли, самодовольно упиваясь престижным положением, пока нас не выставят силой?

Бывают периоды в жизни, когда Бог призывает нас "умаляться", чтобы вознести других. Принятие такого решения требует безоговорочного доверия Богу. Мы должны признать, что, в конечном итоге, Он управляет нашей жизнью. Если мы действительно верим, что Бог вершит наши судьбы, то мы легко сможем отложить в сторону своё себялюбие и неуёмную страсть всё "организовывать" на свой лад, которые так коварно вкрадываются в жизнь христианского наставника.

Один из самых сильных страхов человеческой психики, в частности, у лидеров — страх не оказаться на руководящем посту. Такой страх жестоко противоречит одному из основных принципов служащего руководства: служащий руководитель — это тот, кто принимает решение "умаляться", сознательно отвергая свое "я", чтобы возвысилось служение других.

Я не говорю о том, что являясь лидерами в служении, мы должны постоянно капризно отказываться от своей Богом данной руководящей роли. Тем не менее, я убеждён, что мы должны находиться в постоянной готовности уйти в сторону, если Бог сочтёт его необходимым. Это может повлечь отказ от выгодного положения, от прочной финансовой защищённости "базы власти" или добровольное умаление собственной значимости для того, чтобы кто-нибудь другой получил возможность занять видное положение.

Истинный слуга, ничего не доказывая, оставляя свои права, радуется, когда другие растут выше его. Как сказал Генри Ноуэн: "Начало и конец всякого христианского руководителя — отдача своей жизни за других".

Верховная власть Бога не допускает случайностей. И не было случайным то, что начало народного служения Иисуса было возвещено человеком, чьё собственное служение начало постепенно отходить на второй план. Вот, где встречаются теория и реальность. (Гладкие призывы "умереть для себя", провозглашаемые на утренних сужениях по воскресеньям, переходят в суровую реальность утра понедельника со внезапной утратой своего веса в обществе.

Правда ли Бог ищет наставников, знающих, когда им следует занять место на скамейке запасных? Действительно ли живой пример самоотверженности стал бы вкладом в распространение новозаветного стиля руководства большим, чем наше красноречивое пустословие и природная человеческая склонность к решительным действиям?

Подчинение себя запланированному производству вышедших из употребления автомобилей бессмысленно, но осознанная готовность оказаться ненужным в определённый момент воспитывает настоящих служащих наставников. Конечно же, истинные слуги никогда не бывают ненужными. Просто влияние благочестия возрастает в прямой зависимости от нашего стремления остаться непризнанными и невознаграждёнными. Готовы ли мы идти этим узким путём, зная, что он может стоить нам наших мечтаний о славе, известности и достижения цели?

Бог, в Своей вышней мудрости, постоянно испытывает духовных наставников в том, насколько прочно они отождествляют себя со своим положением. Проще говоря, это испытание заключается в следующем: согласны ли мы в полноте принять Божью волю, даже когда это требует сокращение нашего личного влияния как лидера? Связана ли наша сущность настолько тесно с положением начальствующего, что потеря этого положения влечёт за собой глубокую эмоциональную травму?

Иоанну Крестителю пришлось пройти через это испытание. Ему пришлось увидеть, как многие его ученики "переметнулись" к Иисусу. А затем вскоре ему предстояло тюремное заключение и — смерть. И всё же Иоанн остался верен своим словам: "Ему должно расти, а мне умаляться." Это, пожалуй, напоминает детские качели: только один из двух может быть вверху. Если мы возвышаем себя, даже непреднамеренно, то автоматически принижаем Христа. Наступает час, когда мы должны сделать такой же выбор, какой сделал Иоанн.

                                                                Следующая страница