Когда орел посмотрел на раненых, его вид изменился. Вместо пламенной решимости, которую видел я, его взгляд стал излучать нежность и сострадание к раненым и был похож на взгляд доброго дедушки. Орел расправил крылья и стал махать ими так, что на раненых повеяло освежающей прохладой. Этот легкий ветерок не был похож на то, что мне доводилось ощущать раньше. С каждым новым вдохом я ощущал прилив сил и большую ясность ума. Вскоре раненые встали на ноги и стали поклоняться Богу с такой искренностью, что у меня выступили слезы.
И снов а мне стало очень стыдно от того, что я насмехался над теми, кто находились на этом уровне. Они казались такими слабыми и наивными тем из нас, кто спускались с горы, но они претерпели намного больше, чем мы, и все равно остались верными. Бог сохранил их, и они возлюбили Его великой любовью.
Я посмотрел на гору. По всей горе до самой вершины орлы махали крыльями, и все люди на горе получали обновление и освежение от создаваемого ими ветра. Вскоре все стали поклонятся Господу. Вначале пение на разных уровнях звучало нестройно, но через некоторое время каждый человек на каждом уровне пел в совершенной гармонии со всеми остальными.
Еще никогда на земле я не слышал такого прекрасного пения. Мне не хотелось, чтобы это прекращалось, так как это было тем же самым поклонением, какое мы испытали в Саду, но теперь оно звучало еще полнее и богаче. Это было потому, что мы поклонялись непосредственно в присутствии наших врагов, посреди тьмы и зла, окружавших гору, и от этого поклонение казалось еще более прекрасным.
Не знаю, сколько длилось наше поклонение: часы, дни или минуты. И вдруг орлы перестали махать крыльями и все прекратилось. "Почему вы остановились?" — спросил я у того орла, с которым говорил раньше.
"Потому что они залечили раны", — ответил тот, указывая на бывших раненых, стоявших теперь в полном здравии. "Истинное поклонение может исцелить любую рану", — добавил он.
"Пожалуйста, сделайте это снова", — стал умолять я.
"Мы будем делать это еще много раз, но не мы решаем, когда. Тот ветер, который ты ощущал, был Духом Святым. Он направляет нас, а не мы — Его. Он исцелил раненых и привел всех в единство, что является непременным условием для ведения той битвы, которая грядет. Истинное поклонение также изливает драгоценный елей на Голову, Иисуса, которая затем стекает на все тело и объединяет нас с Ним и друг с другом. Никто, объединившись с Ним, не останется раненым или нечистым. Его кровь — это чистая жизнь, и она начинает течь в нас, когда мы соединяемся с Ним. А когда мы соединяемся с Ним, мы также соединяемся с остальным телом, так что Его кровь течет через всех. Не так ли ты помогаешь заживлению раны на своем теле, закрывая ее для того, чтобы кровь поступала в раненую часть тела и способствовала ее восстановлению? Если какая-то часть Его тела ранена, то мы должны соединиться с ней, окружив ее, пока она полностью не восстановится. Все мы одно в Нем".
Эйфория от поклонения все еще захватывала меня, так что это маленькое учение показалось мне самым основательным из тех, какие мне доводилось слышать, хотя я и сам учил этому раньше. Когда Дух Святой двигался, каждое слово наполнялось славой независимо от его простоты. Кроме того, меня наполнила такая любовь, что мне захотелось обнять всех, включая орлов с огненными глазами. Затем, будто пораженный молнией, я вспомнил тех могучих воинов, которые были захвачены в плен. Орел почувствовал это, но ничего не сказал. Он только внимательно наблюдал за мной. Наконец, я сказал: Можем ли мы возвратить тех, кого мы только что потеряли?"
Сердце Царя
"Хорошо, что у тебя появилось это чувство, — сказал орел.
- Мы не имеем полноты и наше поклонение не будет совершенным, покуда все тело не восстановится. Даже в самом высшем поклонении, даже в присутствии Самого Царя мы будем чувствовать эту пустоту, пока все не соединятся в одно, потому что наш Царь также чувствует это. Все мы скорбим о наших братьях, находящихся в рабстве, но мы скорбим еще больше о сердце нашего Царя. Так же как ты любишь всех своих детей, но печалишься об одном, который болен или ранен, также и Он любит всех Своих детей, но сейчас большую часть Его внимания занимают раненые и угнетенные. Ради Него мы не должны останавливаться, пока все не восстановятся. Пока хоть кто-либо ранен, Его сердце также ранено".
Вера, которая двигает горы
Сидя рядом с орлом, я погрузился в глубокие раздумья о его словах. Наконец, я сказал: "Я знаю, что Мудрость теперь говорит со мной через тебя, потому что я слышу Его голос, когда ты говоришь. Я был очень уверен в себе перед этой последней битвой и чуть было не увлекся тем же высокомерием и самонадеянностью, что и те люди. Я мог с легкостью попасть в плен вместе с ними, если бы Мудрость не остановила меня. Мною двигало скорее чувство ненависти к врагу, чем желание освободить своих братьев. С тех пор как я впервые пришел к горе и вступил в великую борьбу, большинство из того хорошего, что я делал, как я сейчас понимаю, делалось мною с неправильными мотивами, а многие плохие дела совершались из благих побуждений. Чем больше я познаю, тем становлюсь менее уверенным в себе".
"Должно быть, ты много времени провел с Мудростью", - откликнулся орел.
"Она была со мной долгое время, прежде чем я узнал в ней Его. Но боюсь, что чаще всего я противился Ему. Теперь я чувствую, что мне все еще недостает чего-то очень важного. Того, что я непременно должен иметь перед тем, как вновь отправиться на битву, но я не знаю, чего."
Большие глаза орла пронзили меня насквозь, когда он отвечал: "Ты уже знаешь голос Мудрости, когда Он говорит с тобой в твоем сердце. Ты хорошо учишься, потому что на тебе мантия. То, что ты чувствуешь сейчас, — это истинная вера".
"Вера? — выпалил я в ответ. — Я говорю о серьезных сомнениях!"
"Ты достаточно мудр, чтобы сомневаться в себе. Но обладатель истинной веры полагается на Бога, а не на самого себя или на свою собственную веру. Ты близок к такой вере, которая может и должна сдвинуть эту гору. Настало время переместить ее в такие места, где ее никогда раньше не было. Но ты прав, тебе все еще недостает чего-то очень важного. Тебе еще необходимо получить великое откровение Царя. Хотя ты и взобрался на вершину горы и постиг каждую истину на своем пути, хотя ты и побывал в Саду Божием, вкусил Его безусловную любовь и уже много раз видел Его Сына, все равно ты понимаешь лишь часть Божьего плана, и то поверхностно"
Я понимал, что это была истина, поэтому слышать эти слова было утешением. "Я так часто неправильно судил о многих людях и ситуациях. До сегодняшнего дня Мудрость много раз спасала мне жизнь, но все же голос Мудрости звучит внутри меня еще очень тихо, а мои собственные мысли и чувства — еще слишком громко и требовательно. Я слышу гораздо лучше, как Мудрость говорит через тебя, чем я слышу Его в своем собственном сердце. Поэтому я знаю, что должен всегда находиться рядом с тобой".
"Мы здесь потому, что нужны тебе, — сказал орел. — Мы здесь еще и потому, что ты также нужен нам. Тебе даны такие дары, которых нет у меня, а у меня есть такие дары, каких нет У тебя. На собственном опыте ты испытал то, чего не было у меня, а я пережил то, чего ты никогда не знал. Орлы даны тебе до тех пор, пока не наступит конец, а ты дан нам. Я буду очень близок к тебе какое-то время, но затем тебе будут даны другие орлы вместо меня. Все орлы разные. Нам дано знать тайны Господа только всем вместе, а не по отдельности".
Двери истины
После этих слов орел поднялся в воздух с уступа скалы, на котором сидел, и опустился на самый край того уровня, на котором мы находились. "Иди сюда", — сказал он. Подойдя к нему, я увидел ступеньки, которые вели вниз к самому основанию горы. Там находилась маленькая дверь.
"Почему я не видел ее раньше?" — спросил я.
"Когда ты впервые пришел к горе, ты не оставался на этом уровне достаточно долго для того, чтобы оглядеться вокруг", - ответил он.
"Откуда ты знаешь это? Ты был здесь, когда я впервые пришел к этой горе?"
"Я бы знал это, даже если бы и не был здесь, так как все, кто пропускают эту дверь, делают это по одной и той же причине, но действительно, я был здесь, — ответил он. — Я был одним из тех солдат, мимо которых ты так быстро прошел, чтобы продолжить свой путь вверх по горе".
И только тогда я узнал в этом орле человека, которого я повстречал вскоре после своего обращения и с кем я действительно несколько раз разговаривал. Он продолжал: "Тогда мне очень хотелось последовать за тобой. Я оставался на этом уровне так долго, что нуждался в каком-либо изменении. Но я не мог покинуть все эти потерянные души, которые до сих па стараюсь привести сюда. Когда я, наконец, полностью посвятил себя совершению воли Господа независимо от того, пришлось ли бы мне оставаться или идти дальше, ко мне пришла Мудрость и указала на эту дверь. Она сказала, что это кратчайший путь к вершине. Именно так я попал на вершину горы раньше тебя и там был изменен в орла".
Мне вспомнилось, что я видел подобные двери на некоторых других уровнях и даже заглядывал в некоторые из них. Помню, как я удивился тому, что там увидел. Но я не заходил очень далеко, так как все мое внимание было сконцентрировано на битве и на том, как добраться до вершины горы. "Мог ли я войти в одну из этих дверей и напрямую добраться до вepшины?" — спросил я.
"Все не так просто, — заметил орел, и в его голосе зазвучали нотки раздражения. — За каждой дверью есть также несколько путей, и только один из них ведет к вершине". Очевидно, догадавшись о моем следующем вопросе, он продолжал: "Другие ведут к следующим уровням горы. Отец предусмотрел это таким образом, чтобы каждый смог выбрать свой путь в соответствии с уровнем зрелости".
"Невероятно! Как Он это сделал?" — подумал я, но орел слышал мои мысли.
"Это было очень просто, — продолжал орел, как если бы я произнес свои мысли вслух. — Духовная зрелость всегда определяется желанием и готовностью человека жертвовать своими собственными желаниями в интересах Царства или ради других людей. Та дверь, которая требует от нас максимальных жертв, всегда проведет нас к наивысшему уровню".
Я старательно запоминал все, что мне было сказано. Я чувствовал, что должен войти в ту дверь, которая была передо мной, и что было мудро с моей стороны узнать все, что только возможно, от того, кто уже побывал там и, очевидно, выбрал правильный путь к вершине.
"Я не пошел напрямую к вершине, и я еще не встречал никого, кто сделал бы именно так, — сказал орел. — Но я пошел намного быстрее остальных, потому что много познал о самопожертвовании, когда сражался здесь, на уровне "Спасение". Я показал тебе эту дверь потому, что на тебе мантия, и ты нашел бы ее в любом случае. Но время коротко, и я здесь для того, чтобы помочь тебе быстро стать зрелым".
"Двери существуют на каждом уровне, и за каждой из них сокрыты такие сокровища, какие превосходят наше воображение, — продолжал он. — Их невозможно применить физически, но каждое из сокровищ, которое окажется у тебя в руках, ты сможешь унести в своем сердце. Твое сердце предназначено для того, чтобы быть сокровищницей Божьей. В то время, когда ты вновь достигнешь вершины, в твоем сердце будут такие сокровища, которые превзойдут по цене все сокровища земли. Никто не заберет их у тебя, так как они твои навечно. Иди быстро. Уже собираются грозовые тучи и близится еще одна великая битва".
"Ты пойдешь со мной?" — стал умолять я.
"Нет, — ответил он. — Теперь я принадлежу этому уровню. Мне нужно многое сделать для того, чтобы помочь раненым. Но я вновь увижу тебя здесь. Ты встретишь многих моих сестер и братьев-орлов перед тем, как возвратишься сюда. Они смогут помочь тебе лучше, чем я, в том месте, где ты их встретишь".
Сокровища небес
Я настолько полюбил этого орла, что мне было тягостно расставаться с ним. Я очень обрадовался, когда узнал, что увижу его снова. К этому времени дверь стала притягивать меня к себе подобно магниту. Я открыл ее и вошел.
Та слава, которую я там увидел, была настолько величественной, что я тут же упал на колени. Золото, серебро и другие ценные камни, находившиеся там, были намного прекрасней, чем все, что я видел на земле. Сияние, исходившее от них соперничало со славой Дерева Жизни. Комната была такой большой, что казалась бесконечной. Пол был серебряный, колонны — золотые, а потолок — бриллиантовый, от которого исходило многоцветное сияние. Там были любые цвета, которые я когда-либо видел, и много таких, которых я даже не знал. Повсюду я видел ангелов, которым не было числа. Они были одеты в одежды явно неземного происхождения.
Когда я проходил через комнату, все ангелы кланялись, приветствуя меня. Один из них вышел вперед и поприветствовал меня по имени. Он объяснил мне, что я могу ходить всюду в этой комнате и осматривать все, что пожелаю. Ничего не пряталось от тех, кто прошли через эту дверь.
Меня настолько поразила окружающая красота, что я не мог вымолвить ни слова. Наконец, я заметил, что здесь еще красивее, чем в том Саду, где я был. Ангел отвечал с удивлением: "Но это и есть Сад! Это одна из комнат твоего Отца, а мы твои слуги".
Когда я ходил, меня сопровождала большая группа ангелов Я обернулся и спросил старшего, почему они следуют за мной. "Потому что на тебе мантия, — сказал он. — Мы даны, чтобы служить тебе здесь и в грядущей битве".
Я не знал, что делать с этими ангелами, поэтому я просто шел вперед. Мое внимание привлек большой голубой камень, внутри которого, как оказалось, находилось солнце и облака. Когда я дотронулся до него, во мне возникло то же самое чувство, как тогда, когда я вкусил плод от Дерева Жизни. Я ощутил прилив энергии, ясность ума и любовь ко всем и ко всему. Я опять узрел славу Господню. Чем дольше я держал этот камень, тем больше усиливалась слава. Мне совсем не хотелось убирать руки от камня, но слава стала так велика, что мне пришлось отвести взгляд.
Затем я посмотрел на прекрасный зеленый камень. "А что внутри этого камня?" — спросил я у ангела, стоявшего неподалеку.
"Все эти камни являются сокровищами спасения. Сейчас ты прикасаешься к небесной сфере, и этот камень означает восстановление жизни", — ответил он.
Прикоснувшись к зеленому камню, я увидел землю в разнообразном богатстве красок. Чем дольше я держал руку на этом камне, тем богаче становилась цветовая гамма и тем больше возрастала моя любовь ко всему тому, что я видел. Затем я стал замечать гармонию между всем живущим так, как никогда раньше. И в этом творении я увидел славу Господа. Она также начала расти до тех пор, пока мне вновь не пришлось отвести взгляд из-за того, что я был неспособен более смотреть на нее.
Только тогда я осознал, что абсолютно не имею представления о том, сколько времени я здесь нахожусь. Я знал только то, что мое понимание Бога и сотворенной Им вселенной значительно выросло от прикосновения к этим двум камням, а их там было видимо-невидимо. Только в одной этой комнате их было так много, что человеку не хватило бы целой жизни, чтобы прикоснуться к каждому из них. "А сколько еще здесь комнат? " — спросил я у ангела.
"Подобные комнаты есть на каждом уровне той горы, на которую ты восходил".
"Как же возможно испытать все то, что есть только в этой комнате, не говоря уже о всех остальных?" — спросил я.
"У тебя впереди вечность, чтобы сделать это. Сокровищ, содержащихся только в фундаментальных истинах Господа Иисуса, хватит на многие ваши земные жизни. За одну земную жизнь ни один человек не может познать всего, что содержит любая из этих истин. Ты должен взять то, что тебе необходимо и двигаться с этим к своему предназначению".
Я вновь подумал о предстоящей битве и о тех воинах, которые были захвачены в плен. Эта мысль не была приятной, так как резко контрастировала с тем прекрасным местом, в котором я находился. Но я знал, что в вечности смогу возвращаться в эту комнату сколько угодно, а сейчас у меня было лишь короткое время для того, чтобы найти путь обратно на вершину горы, а затем вновь возвратиться на битву.
Я повернулся к ангелу и сказал: "Ты должен помочь мне найти ту дверь, которая ведет к вершине".
Эта просьба привела ангела в замешательство. "Мы твои слуги, — ответил он, — и вести нас должен ты. Вся эта гора - тайна для нас, в которую мы все желали проникнуть. То, что мы узнали в этой комнате, лишь малая часть этой тайны. Когда мы покинем эту комнату, нам предстоит учиться даже больше, чем тебе".
"А вы знаете, где находятся все эти двери?" — cпpocил я.
"Да, но мы не знаем, куда они ведут. Есть такие двери, которые выглядят очень заманчиво. Есть и другие, довольно невзрачные. А некоторые выглядят совсем отвратительно. Одна дверь вообще страшная".
Предыдущая страница Следующая страница
***
Другие сайты автора : И смех, и не грех
Искусство мира
